Жасмин - Страница 81

Сначала я подумала, что мы здесь одни, но потом из-за Кини вышел Лукас.

Конь ткнулся в ладонь Лукаса, и я услышала хруст. Он пережевывал кусочек сахара.

— Молодчина, — тихо сказал Лукас. На морозном воздухе его дыхание превращалось в облачка пара. А потом он посмотрел на нас.

— Ты её нашел?

— Да, — ответил Бен.

Я разжала руки, чтобы он мог слезть с коня. Потом он развернулся и помог спуститься мне. Но стоило мне только встать на ноги, как Бен сразу же убрал руки.

— А чары? — спросил Лукас, бросая на меня взгляд.

— Разрушены, — проворчал Бен. Похоже, он не был слишком счастлив, хотя то, чего он добивался много месяцев, наконец, свершилось.

Освободившись от седоков, Кини повернулся и затрусил прочь по коридору. Его копыта звонко стучали по льду несколько минут, а потом он растворился в воздухе, будто и не было его, будто он призрак, а не животное из плоти и крови.

— Мы в сказочном царстве? — выпалила я, уверенная, что Лукас ответит «да».

Но он только улыбнулся мне и сообщил с загадочной улыбкой:

— Нет, мы в «Ледяном отеле». В Швеции. Я знаю кое-кого из здешних работников.

Я знала о ледяных отелях. Ну конечно, знала. Я мечтала очутиться в нем с тех самых пор, как Бен принес в школу фотографию, которую сделал один его родственник, побывавший там.

— Джез, я покажу тебе твой домик, — сказал он. — Настоящий.

Он показал мне фотографию, и я была очарована тем, как лед блестел разными цветами на солнце, переливаясь оттенками от голубого до зеленого, от бирюзового до белого. Все было сделано изо льда: стены, кровати, даже бокалы в барах. Все носили зимние комбинезоны, сапоги, перчатки и пушистые шапки, чтобы не замерзнуть при минус пяти градусах, постоянно поддерживаемых внутри. Когда солнце садилось, повсеместно зажигались свечи. Не было на земле ни одного другого места, подобного этому. «Ледяной отель» был островком сказочного царства, и Бен называл его моим домом, потому что он так походил на дворец Снежной принцессы. Когда мы обручились, то договорились, что однажды, став старше и богаче, мы съездим туда, чтобы отметить там годовщину свадьбы.

Мы думали, что нам придется долго ждать, потому что отдых в таком отеле был не из дешевых. И вот теперь мы здесь, но не о таком я мечтала.

Я перевела дыхание, чтобы потребовать от них ответы на все свои вопросы. Но, когда я взглянула на Бена, который снял с шеи цепочку и передал её Лукасу, то увидела, что его глаза опять покраснели. Лукас тоже обратил на это внимание и спокойно сказал, спрятав цепочку у себя на шее:

— Мне кажется, тебе соринка в глаз попала.

Похоже, Бен ничего бы не заметил, если бы не Лукас. Он закрыл глаза, и когда открыл, то они стали практически нормальными, но потом красный цвет снова, будто чернила, просочился обратно.

— Неа, — сказал Лукас, качая головой. — Боюсь, на этот раз не выйдет. Хорошо, что я тебе номер зарезервировал.

— Не нужен мне никакой номер, — огрызнулся Бен. — Я не могу сейчас превратиться. Я должен... — Его прервал ужасный треск. Кости Бена ломались. Его колено подогнулось к земле, и он закричал от боли.

— Постарайся не сопротивляться этому, — спокойно сказал Лукас, взяв Бена за руку, которая тоже ломалась изнутри. Бен закрыл рот рукой, чтобы заглушить крик, но тот все равно прозвучал очень громко.

— Что с ним? — спросила я, стараясь не отставать от Лукаса, который тащил Бена к ближайшей двери.

— Ой, да он просто превратится в лебедя. Только и всего, — ответил Лукас, толкая дверь ногой. — Не о чем переживать.

Я последовала за ними в одну из спален отеля и мельком обратила внимание на снежный ковер на полу, две кровати изо льда с четырьмя витыми столбиками во всех углах, укрытых оленьими шкурами. В стене был вырезан подоконник, а посередине комнаты стояла красивая скульптура ангела.

Я беспомощно наблюдала, как Лукас бросил Бена на кровать, и позвоночник мужчины сломался как стекло. Он побелел, и его крик теперь больше походил на прерывистые вздохи. Лукас посмотрел на меня и сказал:

— Дверь лучше закрыть.

Я быстро выполнила его просьбу, радуясь про себя толщине стен. Последнее, что нам нужно, это чтобы кто-нибудь их гостей отеля пришел на шум.

— Постарайся не сопротивляться этому, — вкрадчиво сказал Лукас Бену. — Иначе превращение будет еще неприятнее.

— Что может быть приятного в ломке костей во всем теле? — огрызнулся Бен. Я даже удивилась, услышав его обычный голос, ведь благодаря его алым глазам и телу, пропитанному потом, он совсем не походил на прежнего Бена.

Едва он успел договорить, как у него сломалась челюсть, потом шея и фаланги пальцев. Его облик преображался прямо на глазах. По всему его телу там, где сломались кости, появились синяки, которые немедленно покрылись перьями, сопровождающими свое появление из кожи брызгами крови. Его руки превратились в крылья, тело уменьшилось, и буквально через минуту Бен исчез, а его место занял черный лебедь.

— Ну вот, — весело сказал Лукас. — Было же не так плохо, да?

Лебедь зашипел на него.

— Язык! — сказал Лукас с улыбкой. — Ты должен научиться контролировать свой нрав, Бен.

Черный лебедь забил крыльями, пытаясь выбраться из одежды. Когда он наконец это сделал, то чуть не свалился с кровати.

— Да ладно тебе, — сказал Лукас и посадил птицу поверх одежды. — Оставайся в кровати, пока... ну, пока не придешь в себя. Ты же не хочешь раскроить себе череп о лед?

Лебедь сердито встрепенулся, стряхнув снег с перьев, а потом неуклюже растянулся на одежде, словно новорожденный жеребенок, который еще не владел полностью своим телом.