Жасмин - Страница 94

— Хорошо, — ответила я. Его теплый и ободряющий голос развеял мой страх.

Он поднялся, а я подумала, что ему должно быть холодно без своей куртки. Он наверняка мерз, оставшись только в джинсах и свитере с V-образным вырезом. У него не было ни шарфа, ни шапки. А что если он обморозится или заболеет пневмонией, или того хуже, умрет, и мне вновь придется проходить через его похороны, только уже настоящие?

— Бен... — взволнованно начала было я, но он склонился над стулом и велел мне замолчать.

— Больше ничего не говори, Джез. Просто обними меня за шею.

Я сделала то, что мне было велено. Хотя мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы поднять руки, они словно налились свинцом. Бен одной рукой обнял меня за плечи, а другую пропустил под коленями и поднял мое тело вверх. Это простое действие отдалось болью во всем теле. Я до крови прикусила язык, чтобы не закричать. Каждое новое движение Бена, каждый его следующий шаг пронзали меня невероятной болью.

Когда мы наконец пересекли помещение, Бен открыл дверь. Я ожидала, что снаружи мир будет привычно нормальным, что покинув отель, мы тем самым пересечем границу волшебного царства. Но я не увидела никакого синего неба и никакого солнца, его лучи не искрились на снегу.

Нас встречали усеянные звездами сумерки, словно россыпь алмазов на бархате цвета индиго, и снег, насколько хватало глаз, синего оттенка.

Я смутно слышала учащенное сердцебиение, но не могла разобрать, кому из нас двоих оно принадлежало. Бен шагал широко и быстро, пересекая серебристо-фиолетовый пейзаж. Но спустя какое-то время, он остановился перед темными соснами, сбившимися вместе. Я почувствовала, как он глубоко вдохнул, набрал воздуха в легкие, чтобы затем выкрикнуть что-то. Но тут позади нас раздался тихий протяжный стон, после которого задрожала земля. Бен напрягся и очень медленно развернулся.

Сначала я было подумала, что это необыкновенное видение — лишь плод моего воображения. «Ледяной отель» искрился всеми цветами радуги, а ледяной огромный дракон, встречавший всех гостей на входе, ожил, как и остальные скульптуры этого отеля. В сумерках он светился бледно-голубым светом, его большие когтистые лапы оставляли глубокие отпечатки в снегу, крылья вспыхивали серебром, а ящерообразная голова развернулась к нам. Он смотрел на нас холодно и безучастно. Вновь раздался враждебный, агрессивный стон. Дракон взмахнул, будто хлыстом, своим хвостом.

— Дерьмо! — прошептал Бен, прижимая меня к себе.

А потом я заметила какую-то белую фигуру, вывернувшую из-за угла отеля, в которой я смутно признала голубоглазую кошку, игравшую с облачком. Казалось, она была просто без ума от такого количества снега и не подозревала о присутствии дракона, пока не стало слишком поздно. Огромное существо развернуло голову и выпустило из пасти столп чего-то, похожего на огонь. Тот не сжег кошку, но заморозил, покрыв маленькое создание толстым слоем льда. А спустя еще долю секунды, дракон наступил огромной лапой на несчастную и раздавил её. Расправившись с кошкой, он зашагал, сотрясая землю своим весом, по наши души.

Бен развернулся и припустил к деревьям, все еще крепко сжимая меня в объятиях. Убегая со всех ног от дракона, он сумел набрать воздуха в грудь и что есть мочи прокричать:

— Кини!

Эхо его голоса разлетелось по бескрайней ледяной пустыне, но мы не заметили ни единого признака появления черного скакуна, даже стука копыт... хотя вряд ли бы мы смогли его услышать сквозь тот грохот, что создавала туша дракона.

Бен неожиданно споткнулся, и мы чуть не рухнули в снег, однако ему удалось сохранить равновесие, но на этот раз я ничего не почувствовала. Я вообще уже ничего не чувствовала: ни холода, ни боли, даже страх и тот отступил. Только онемение и усталость, и уверенность, что мы оба вот-вот погибнем. Правда, еще мне было грустно за Бена. Ведь он так старался все исправить, но так и не преуспел. Его быстрое и резкое дыхание казалось просто невероятным, по сравнению с замедленным моим. Как бы мне хотелось найти энергию, чтобы попросить прощения за все. И сказать, насколько сильно я все еще его люблю.

Дракон, должно быть, уже догнал нас, но мне почему-то казалось, что он ревел где-то далеко, а сумерки вдруг сгустились сильнее. В мое тело проникла холодная тьма. Краем глаза я успела поймать нечто черное — быстро приближающееся размытое пятно, по очертаниям очень напоминавшее коня, но, возможно, это был всего лишь сон. Я видела, как конь рухнул на колени, а мгновение спустя Бен уже перекинул ногу ему через спину. Мои ноздри заполнил запах лошади, который я так любила, а потом Кини поднялся на ноги и поскакал через сюрреалистическую волшебную звездную страну, прочь от преследующего нас грохота. Я могла поклясться, что видела всполох белого огня, пролетевший мимо, прежде чем копыта Кини внезапно ударили об асфальт, а не о снег. Мы попали туда, где был тусклый серый свет и шел дождь.

А мгновением после Кини исчез, хотя не скажу наверняка, был ли он вообще — хлопок дверью, яркий свет слепит мне глаза, отчего я сильно зажмурилась и спрятала лицо на груди у Бена. Мне очень хотелось, чтобы он перестал кричать. Я даже не могла разобрать, что он кричал, у меня просто звенело в ушах. Когда я вновь открыла глаза, Бен больше не обнимал меня, и я запаниковала, пока не увидела его, стоящего рядом. Он безумно жестикулировал, разговаривая о чем-то с мужчиной в белом халате. Но штука, на которой я лежала, куда-то поехала, увозя меня от Бена, и мне отчаянно захотелось спрыгнуть с нее и вернуться к нему. Но единственное, что мне удалось — это чуть-чуть приподнять голову с подушки.